Нина Дувакина

   Марш Мендельсона

Летят по кругу на тоненьких цепях сидушки карусели, вот - вот оборвутся. А он позади - приближаясь, отталкивает ногой. Страшно! Я кричу. Парень щелкает фотоаппаратом "Смена".

Я навечно застываю: обернувшись, с летящими волосами и смехом.

Фото потемневшее, поблекло, их много, полная коробка. Фотографии делали сами, занавешивая окно байковым
одеялом.

     У него была морская форма: китель,фуражка. Почти мальчик. Невысокий, мне такие не нравятся. Мой должен быть выше, круче, сильнее. А этот... Он любил меня. Вот и имени не помню, может, Володя... 

     В социальных сетях пыталась найти его, спросила однокурсницу, та напомнила, действительно, зовут Володя, он приезжал тогда в отпуск к матери из Владивостока, заходил к другу, вот там и со мной познакомился.

     А что, чем черт не шутит, красивые да крутые оказались не для жизни. А он любил меня. Я нашла, написала адрес. Только он не заходил на сайт. Я и забыла.

      ***

-А если туда упасть, больно будет?

-Больно. Идите домой! - прикрикнула я.

Мужчина качнулся, пьяно захихикал:

- Я пошутил.

Я сделала несколько шагов, обернулась, тот опять

 прислонился к перилам моста над железной дорогой.

Придурок! Надо сообщить полицейскому,

дежурившему внизу вокзала.

-Все, все, я пошел! - опередил меня мужчина

и вяло двинулся обратно по переходу.

***

     Улица была совершенно темной, даже не помогал свет от окон многоэтажки.

Я боюсь темноты, подсвечиваю фонариком телефона, тороплюсь. У крыльца на лавочке сидел мужчина, я узнала его по клетчатой куртке, дрожал от холода. Дверь подъезда, как и везде, замыкалась, не попасть, моросил дождик.

     - Чего сидишь? - Я осветила его лицо. Вроде в адеквате, даже симпатичный.

     Мужчина поднял голову:

     - Пустите погреться в подъезд, я утром уйду.

     Поколебавшись, я открыла дверь. Он протиснулся вперед и сразу пристроился к батарее за рядом детских колясок. Ну, пусть. Мы же не звери. Поди, соседи не увидят до утра. Я так себя уговорила. Но уже через некоторое время совесть начала постукивать: я вот чаек попила дома, а он там, все-таки бетон. На бандита не похож. Отнесу чуть поесть.

     Мужчина сидел, обняв колени,наверно, спал.Я осторожно поставила в миске еду, будто собачке. Человек поднял голову и совершенно четко и трезво произнес:

     - Благодарю, дай вам бог всего.

     - На улице, что ли, живешь?

     - Нет, конечно. Документы потерял. Завтра в полицию пойду, может, чем помогут. Я из поезда вышел, выпивши был.

     - Ну, сиди.

     Теперь и мне не стало покоя.

     Эй! - шепотом позвала его. - Иди, не грабитель, поди.

     Он, нерешительно поторопившись, стал подниматься по ступеням. Ну если что, вон огрею молоточком! 

     В прихожей гость снял кепочку, освободился от куртки, и костюмчик ничего, ботинки не стоптаны, прикупил для поездки.

     - Проходи, вон сполосни руки, сейчас супчиком накормлю. Зовут-то как?

     - Владимир.

     За столом я разглядела его - короткие волосы ветерком, на лбу как корова языком, так говорят. И усы тощенькие, но ему идут.

     Владимир аккуратно и быстро проглотил все, что было в тарелке, схватил кружку двумя руками и блаженно заприхлебывал.

    - Горяченькое. А что вы на меня так смотрите?

    А ты не мичман из Владивостока?

    Он изумленно поднял глаза:

    - Был, давно. Я на гражданке.

    - Ты Ирину помнишь, на карусели катались...

    - Я к ней ехал, дом нашел, только квартиры ногмер забыл, в документах был... Я... Вы Ирина?!

     Высоко-высоко еле слышно звучал вальс Мендельсона, через тридцать лет...

Нина Дувакина.