Дядя Вася сторож в пионерском лагере
Это было то время, когда еще пионерский лагерь в Майна для детей был желанным местом отдыха в летние каникулы. Съезжались в сезон со всей округи по путевкам, и начиналось то, прекрасное пионерское лето.
А по окончании последнего сезона, ближе к школе, вся деятельность лагеря прекращалась, и оставался там одиноким хозяином дядя Вася сторож. Вся жизнь его проходила круглый год в сторожке на территории. Это был неплохой бревенчатый домик, поделенный на просторные 2 комнаты с печкой посередине, вполне уютный, теплый. Рядом возделывалась земля для выращивания овощей на небольшом участке, которыми сторож себя обеспечивал сам. А как же без сторожевых собак! – их было несколько.
За продуктами ходил в поселковый магазин, прямо через лес по тропинке в любое время года. Дядя Вася – человек, прошедший войну, говорить об этом он не любил. Но в комнате на плечиках висела его военная форма и на полу стояли начищенные до блеска сапоги. Сейчас невозможно сказать был ли он в каком-то звании военного, но мы с любопытством, бывая у него дома, разглядывали все то, что было прикреплено к форме.
Будучи человеком дисциплинированным, он ежедневно делал обход вверенного ему объекта, следя за тем, чтобы все было в сохранности, чтобы не было посторонних на территории. Случалось, что озорная ребятня перелазили через высокий забор и оставляли после себя разбитые окна корпусов, которые он заколачивал подсобным материалом, чтобы дождь и снег не попадали в помещение.
Однако приходило время получения заработной платы, и дядя Вася напивался. Он не был пьяницей, не пропивал зарплату, но этот «ритуал», вероятно, для него был важен в жизни. Выпив свою дозу спиртного, он начинал с кем-то разговаривать, ругаться, бежал по всей территории лагеря с криками, ему одному ведомыми к кому обращенными и по какой причине. Выплеснув все неизвестное для нас накопившееся в нем негодование, он устало приходил в дом, ложился и долго спал.
Дядя Вася был мужем сестры моей матери, и мы с ее сыном часто бывали вместе в гостях. Сын учился в школе-интернате в другом городе и бывал только во время каникул дома.
Особый интерес у нас вызывал деревянный сундучок с откидывающейся крышкой, окрашенный голубой краской, местами уже потертой от времени. Он был небольшого размера для хранения грампластинок к патефону. Дядя Вася к нам хорошо относился, объяснил, как пользоваться патефоном, как осторожно брать пластинки и обязательно все возвращать на место после прослушивания. В сундучке были два отдела: для песен военных и остальных - помню только Лидию Русланову.
Нам нравились военные марши, наполнявшие комнату праздничностью, как во время демонстраций в поселке. Но обязательным прослушиванием была песня:
Эх, тачанка-ростовчанка,
Наша гордость и краса,
Пулеметная тачанка,
Все четыре колеса!
Тогда,
в детстве, не понятны были романсы, классические произведения, мы это слушали и
убирали на место. Особенно запомнилось это непонятное: О дайте, дайте мне
свободу… А вот песня Валенки в исполнении Лидии
Руслановой, которая звучала по радио часто, пели в компании родителей по
праздникам, запускали вновь и вновь.
Пришло
время перемен, и семья переехала жить в город, ближе к интернату, где жил и
учился брат. Купили небольшой дом, устроились
на работу, но Дядя Вася заболел, оставил семью, уехал в края, откуда был родом,
и там его похоронили.
До
сих пор в памяти всплывают те времена, когда мы с братом по зимней тропинке
солнечным днем идем в пионерский лагерь к дяде Васе. Кругом искрящийся снег,
иногда легкая поземка поднимает его в воздух, словно играя. Обязательно
подходили к скале, из-под которой вытекал незамерзающий небольшой ручеек, пили
холодную воду, зачерпнув ладонями, и шли дальше через березовую рощу, вдыхая
чистый морозный воздух. Приходило лето, вновь та же тропинка, тот же ручеек,
только деревья шелестели листвой, пряча солнце, да среди невысокой травы
смотрели на нас незабудки…
из сборника серии
"... и Музы легкое крыло"
Комментарии
Отправить комментарий