Проза

                                                                                                                                                                   Сказка Когда это было? Да кто ж теперь вспомнит! Где это было? Да кто ж его знает! А только жила в те далёкие волшебные времена одна семья. Большая семья была: отец, мать и семеро сыновей – мал-мала меньше! Жили хорошо, дружно, да вот ведь как бывает – настали в стране тяжёлые времена. Всем тяжело жить стало, особенно тем, у кого кормилец без работы оставался. Как раз так оно и вышло в этой большой семье. Мыкался отец по всему городу, и нигде его на работу не брали. 

Очерк       В Хакасии, в старинном сибирском посёлке Майна, в 1989 году родилась девочка. Молодые родители Елена и Михаил Лапины назвали её Сашей, Александрой. Обычно девочек так называют нечасто, и, может быть, это мужское имя и определило в дальнейшем судьбу и её железный характер, который она уже проявила с ранних лет. Сашенька несколько дней походив в детский сад, заявила родителям протест: там всё нужно делать по приказанию, ходить строем и быть как все! А я же Личность! И хочу всегда быть рядом с любимой мамой! 

 И тут папа запел: ширики-попырики У ребёнка прорезываются зубки... Думаю, многие родители, наверняка на себе испытали этот болезненный процесс. Ребёнок становится беспокойный, плачет, не спит, плохо кушает. Родители по очереди дежурят возле него все ночи напролёт! Этот период надо пережить. И хорошо, если с чувством юмора! Произошло такое событие и в нашей семье.

          Это было то время, когда еще пионерский лагерь в Майна для детей был желанным местом отдыха в летние каникулы. Съезжались в сезон со всей округи по путевкам, и начиналось то, прекрасное пионерское лето.

      Жили-были два соседа. Один рукастый да работящий. Дом у него как игрушечка чистенький да ладненький! И сад!!! С крупными, сочными, красными яблоками, которые сами в рот просятся... Второй гуляка и выпивоха, жил в старом и ветхом доме с дырявой крышей. И не было у него во дворе ни деревца фруктового, ни саженца овощного. Но была чёрная зависть к соседу. 

Краеведение       Эту сказку, воплощённую в жизнь, как и рукотворное чудо меж гор Саянских, явил миру трудовой народ бывшего СССР. Гости, приезжающие к нам со всего света, восхищались всем тем, что творилось в Саянах. Свежий горный воздух пьянил голову всякого человека, а потрясающие, окружающие красоты только усиливали эйфорию. Можно не спеша ходить по набережной реки, наслаждаться видами и отдыхать душой.

Мои первые года жизни в Майна были ознаменованы знакомством с двумя девочками, а остальные оказались соседские мальчишки, кто-то чуть старше, кто-то моложе, но ровесник был один. Дружба с девочками как-то не получалась, мне уже исполнилось 5 лет, все игры проходили с мальчишками. Отец моего ровесника Виталика был плотник и работал где-то за поселком, как оказалось, строил пионерский лагерь. Нас, детвору, их мать собирала со старшей сестрой Виталика, давала в руки обед для отца и отправляла нести на работу. Для меня в первый раз было непонятно куда, но интерес и любопытство толкали пойти со всеми.

     Мы жили за канавой, так среди жителей называли оросительный канал, для полива сельхозугодий в степи, и протянувшийся через весь поселок.

                                               Жизнь и слово      Небольшое, плотное, чётко оконтуренное облачко зацепилось за высокую гору выше её середины. По Енисею тянет довольно свежий хиусок, но оно остаётся странно неподвижным, словно дожидается, когда на него обратят внимание. А обращать внимание было особенно и некому, разве мне, медленно прогуливающемуся поздним утром по

Есть праздники, которые ждешь душой. Все ждут и готовятся. Один из них-Пасха, Воскресение Христово. Еще с детства помню я эти приготовления: бабушка с вечера ставит опару на куличи, потом весь день стряпает, много, чтобы со всеми поделиться. Замачивает изюм, я его перебираю. Потом печем куличи в русской печке. Они никогда не получались косыми или горелыми, все в меру. И очень сдобные, так, что хранились неделю. А гоголь-моголь для них взбивался вилкой часами, чтобы не единой крошечки сахара, а только белоснежная пена, которой затем укроются величественные купола выпечки, целиком, а не как сейчас, лишь сверху помажут. А затем красились яйца, красились только луковой шелухой, и их всегда тоже было много. Храма в нашем маленьком городке не было, поэтому с вечера уезжали бабушка с дедушкой в соседний городок, на Великую службу, святить куличи и яйца. Возвращались они к утру, разговлялись, затем ложились спать, а с утра ходили по гостям и наделяли всех нас освященной пищей. С тех пор минуло